Опубликовано 07 мая 2025
26 апреля 2024 года в селе Тараса Боханского района состоялась встреча шаманов племени Булагат из двух регионов – Республики Бурятия и Иркутской области. Мероприятие было организовано главой Боханского района Эдуардом Коняевым по инициативе Духовного центра традиционного шаманизма «Буха-Ноён» (Республика Бурятия). Во встрече принял участие мэр Осинского района Борис Хошхоев.
Иркутскую делегацию возглавил Виктор Владимирович Мотошкин, председатель Совета шаманских общин Иркутской области. Вместе с ним прибыли Константин Михеев (председатель МРОШ Эхирит-Булагатского района «Сахилган»), Александр Макавеев (председатель МРОШ Осинского района «Бургэд»), Юрий Зармаков (шаман Боханского района), а также секретари и удаган (шаманки) местных общин. Бурятию представляла делегация во главе с Владимиром Тулоновым.
Основной темой обсуждения стало современное состояние традиционного шаманизма у Булагат и актуальные вызовы.
Где грань между допустимым и запретным?
Традиции сегодня подвергаются испытанию временем. Современный мир с его миграциями и стиранием границ поставил перед бурятами сложный вопрос: как сохранить связь с предками, когда тысячи выходцев из Иркутской области живут в других регионах, а их потомки рождаются уже вдали от родовых земель?
Исторически булагаты строго соблюдали обычай: раз в год посещать малую родину для поклонения предкам по отцовской линии и раз в 3–5 лет — по другим линиям. Но сегодня многие, погрузившись в быстрый ритм жизни, пренебрегают этим. Некоторые по несколько лет не возвращаются в родные улусы, а иные за всю жизнь так и не ступают на землю предков, ограничиваясь лишь благими намерениями.
— Это не вопрос расстояний, — отмечают бөө. — Большинство переселенцев из Иркутской области осели не в островах посреди Тихого океана, а в соседней Бурятии. Но даже переезд за границу не отменяет сакральных законов, за исключением каких то крайних ситуаций.
— Мы не против, если человек из Иркутской области обращается к шаману в Улан-Удэ за советом или для поклонения местным эжинам (духам-хранителям территорий), — подчеркивает Константин Михеев, глава МРОШ «Сахилган». — Но родовые ритуалы должны проходить только на родине, с участием старейшин своего улуса. Духи предков и эжины — не абстракция. Они охраняют ваш род, а делать подношения чужим духам-покровителям — всё равно что поливать корни соседского дерева, надеясь, что вырастет и зацветет ваше. Цифры говорят сами за себя: 80% проблем у тех, кто нарушает территориальные правила, связаны с духовными кризисами, болезнями и неудачами. Особенно опасны «чужие» посвящения в шаманы — такой обряд, проведённый не на родовой земле, считается не только недействительным, но и даже опасным для всего рода.
Неошаманизм: когда традиция превращается в бизнес-проект
Одной из ключевых тем встречи стал неошаманизм — явление, которое в XXI веке обнажило свои деструктивные черты. Участники подчеркнули: если классические религии порой порождают секты, трансформирующиеся в самостоятельные течения, то для бурятского шаманизма Бөө Мүргэл такие ответвления несут серьезную угрозу.
Почему это не новое безобидное течение, перерастающее в новую конфессию?
Традиционный бурятский шаманизм основан на единстве материального и духовного, где связь с предками — не красивая метафора, а реальность, подтверждаемая даже современной наукой. Последние открытия в квантовой физике, изучающей нелокальные связи, косвенно указывают на то, что родовая память — это энергетическая система, объединяющая 7–9 поколений.
— Мы отвечаем не только за себя, но и за весь род, — пояснили участники. — В Бөө Мүргэл нет места индивидуализму: каждый обряд, каждое действие шамана влияет на настоящее и будущее рода. Это ответственность, которую нельзя делегировать или имитировать.
Шаманы выделяют два типа групп, искажающих традицию:
- Деструктивные секты
— Смешивают обрывки шаманских практик с эзотерикой, выдавая это за «древнюю мудрость»; создают псевдоритуалы для коммерческой выгоды; используют психотехники, манипулирующие сознанием. - Городские неошаманские течения
— Формируют интернациональные сообщества, где пренебрегают культом предков Бөө Мүргэл, смешивают традиции восточно- и западнобурятского шаманизма, игнорируют территориальную привязку, проводя родовые обряды в чужих местах.
Неошаманы зачастую просто эксплуатируют доверие людей, не разбирающихся в тонкостях традиции. «Они продают билеты на «путешествия в мир духов», выставляя счета в десятки тысяч рублей, — пояснил один из участников встречи.
Этот контраст особенно ярко виден на фоне практик Бөө Мүргэл, где обряды никогда не становятся товаром. Традиционные шаманы могут попросить символическую плату — но их цель не обогащение, а укрепление связи с предками, от которой зависит благополучие рода.
Главная проблема сегодня заключается в отсутствии чёткого правового и концептуального разграничения между традиционным шаманизмом и неошаманскими практиками. В условиях, когда подобные течения активно маскируются под аутентичные традиции, возникает острая необходимость в методологическом фундаменте, который позволит чётко дифференцировать канонические практики Бөө Мүргэл от коммерческих суррогатов, а также разработать юридически значимые критерии экспертизы, включая наличие подтверждённой связи с конкретным родом, соблюдение сакральной географии и использование аутентичных ритуальных практик. Помимо этого важно осуществлять просветительские инициативы в среде верующих, кураторство над молодыми шаманами. Такой комплексный подход позволит не только защитить традиционный шаманизм от профанации, но и сформировать в обществе иммунитет против духовного мошенничества.
О титуле «Верховный шаман России»
Участники встречи единогласно отвергли идею введения как регионального титула «верховного шамана бурят», так и общероссийского аналога. Они подчеркнули, что сама суть традиционного шаманизма — в его многообразии и привязке к конкретной земле. «В каждом улусе, у каждого рода — свои духи-защитники, свои обряды и свои божества. Даже общие для всех бурят небесные Тэнгри требуют разных путей почитания в зависимости от родовых традиций. В западной традиции: почитание всех духов предков, в восточной: обращение через одного избранного онгона к высшим божествам», — пояснили шаманы.
Централизованная иерархия, по их мнению, не только противоречит истории («у шаманистов никогда не было единого духовного лидера»), но и открывает двери для внешнего вмешательства. «Титул Верховного шамана России подразумевает власть над разными народами. Но наш шаманизм — это диалог с духами своей земли, а не инструмент политического влияния. Мы не можем позволить, чтобы традицию превратили в механизм контроля», — резюмировали участники.